По принятым представлениям, женщины нужны художнику, чтобы вдохновлять: своей красотой, словом поддержки, просто обеспечением тыла. Но знаменитый живописец Пабло Пикассо искал вдохновения совсем в других вещах. Если какая-то женщина становилась ему музой, можно сразу было сказать, что ей не повезло.
Вот два признания художника, которые сразу проливают свет на свойства его натуры и на его отношения к своим «музам». «Я думаю, что умру, никогда никого не полюбив,» признался он один раз, а в другой сказал: «Каждый раз, когда я меняю женщину, я должен сжечь ту, что была последней. Таким образом я от них избавляюсь. Они уже не будут находиться вокруг меня и усложнять мне жизнь. Это, возможно, еще и вернет мою молодость. Убивая женщину, уничтожают прошлое, которое она собой олицетворяет». Но последнее слишком обтекаемо. Речь не идёт о большой ссоре, которая ставит точку в отношениях. Речь идёт именно о медленном психологическом «убийстве», которое может тянуться годами. В юности Пабло Пикассо менял женщин каждый раз, как ему требовались новые ощущения. Это был его излюбленный приём бороться с очередным моментом творческой импотенции, которые рано или поздно случаются с каждым. Более того, это был очень популярный способ преодоления подобных кризисов, так что если Пикассо и отличался чем-то в своих поисках новых ощущений, то мы этого не узнаем. Есть только один нюанс, который точно отличает отношения живописца с музами: про каждую из них он
считал, что она любит его недостаточно.
Пикассо с первой женой. Когда в тридцать шесть лет Пикассо женился на русской балерине Ольге Хохловой, многие думали, что он, наконец-то, остепенился. Разве что его мать никогда не питала иллюзий: она прямо говорила, что ни одна женщина не будет счастлива с её сыном. Добивался Ольги Пабло долго и упорно. В браке родился сын. Примерно после этого, как часто и бывает, Пикассо остыл к своей очередной музе. Балерина, порхающая по сцене, и усталая, невыспавшаяся мать казались ему радикально разными людьми. Обычно принято упрекать Ольгу тем, что она ревновала мужа, но у неё, надо полагать, были основания. Пабло слишком привык к беспорядочным половым связям и очень быстро
стал вести себя так, словно ищет новую женщину. И нашёл.
Мари-Терез с дочерью от Пикассо. Мари-Терез было семнадцать лет. Она просто шла по улице, когда немолодой мужчина схватил её за руку и сказал: «Я Пикассо! Вы и я вместе совершим великие вещи». Мари-Терез понятия не имела, кто такой Пикассо, но у неё оказался нерешительный, мягкий характер. Поддавшись первый раз, она раззадорила Пабло, и он с наслаждением захватывал всё больше и больше власти, прогибал, продавливал, ломал психику молоденькой девушки, упиваясь тем, насколько послушная из неё выходит игрушка. С неумеющим дать отпор подростком получалось делать то, на что, вероятно, соглашалась далеко не каждая его предыдущая женщина. Пикассо истязал Мари-Терез физически, ставил всё более садистские эксперименты. Особенно его возбуждали её ещё детское лицо и манеры, детские слёзы и то, что их связь нужно держать в секрете.
Тут стоит привести ещё одну ключевую установку художника в отношении женщин. Он считал, что все женщины делятся на богинь и коврики для ног, и самое большое наслаждение — взять первую и превратить во второе. Человеческие отношения с женщиной он не рассматривал в принципе. Как на его картинах изображённая распадалась на «кубики», так и под его взглядом каждая женщина была не личностью, а набором деталей, которые обещали интересную игру. Надо сказать, к слову, что, то ли питая предубеждение перед современным искусством, то ли чувствую эту психопатическую нотку в кубистических портретах Пикассо, его жена настрого запрещала ему изображать её иначе, как в реалистической манере. Естественно, обретя Мари-Терез, Пабло и не подумал бросать другую игрушку. Зачем разводиться, если можно мучить обеих женщин и использовать каждую как инструмент для пыток другой? Он делал это с наслаждением. Психологическая ломка ему нравилась ещё больше физических истязаний. Когда он говорил, что ему необходимо убивать женщину, он не шутил. Убивать как личность. Уничтожать как человека. Вот, что его вдохновляло и заменяло ему любовь.
Когда Мари-Терез забеременела (а предохраняться художник считал излишним), Пикассо поселил её у себя дома. Ольга, не выдержав, ушла с сыном в никуда. О разводе она больше и не заикалась. Она вообще уже не хотела ни о чём говорить с Пабло. Мари-Терез родила дочь. Вскоре после этого началась Вторая мировая война. Пикассо уехал жить в Швейцарию. Его дом вскоре оказался занят по законам военного времени, и Мари-Терез пришлось подыскать себе съёмное жильё. После войны Пабло и не подумать возвращаться к этой игрушке. Она уже была слишком сломана. Ему надо было поломать новую. Вернувшись в Париж, Пабло познакомился с Дорой Маар, безошибочно выбрав женщину с неустойчивой психикой и лабильной нервной системой. В отношениях с Пикассо Дора страдала длительными депрессивными периодами. Пабло ставил их её в вину, а в целом был недоволен, насколько быстро и без сопротивления ему удалось сломить психику жертвы. Он нашёл новую женщину, Франсуазу Жило, молодую художницу.
Пабло Пикассо с Дорой Маар. Каждую женщину живописец держал на прочной привязи созависимости, мастерски добиваясь того, что, даже мучаясь, женщина концентрировалась на нём и переставала мыслить себе жизнь без него. Пабло был слишком стар, чтобы играть с Франсуазой так, как он это делал с Мари-Терез, и предпочёл мучить её исключительно психологически. Для этого он читал ей свежие любовные письма Доры, которая всё никак не могла соскочить с крючка, на который он её поймал. Франсуаза, конечно, тоже забеременела. Когда пришла пора рожать, Пабло заявил, что сначала машина должна отвезти его по делам и только потом доставить Франсуазу в роддом. Надо сказать, родила Франсуаза по настоянию Пикассо. Вероятно, он догадывался, что женщины становятся уязвимее с маленьким ребёнком на руках. Уязвимость женщины и чувство власти над ней
разогревали его уже давно старческую кровь.
Франсуаза Жило и Пабло Пикассо. Как типичный семейный насильник, Пикассо постоянно высказывал недовольство и ставил взаимоисключающие требования. Жило вспоминала: «Я пришла к выводу, что Пабло терпеть не мог присутствия женщины. Я поняла, что с самого начала его тяготили прежде всего интеллектуальная сторона наших отношений и мой несколько мальчишеский образ жизни. Ему не нравилось то, что во мне было мало женственности. Он хотел, чтобы я расцвела, настаивал на ребенке. Однако, когда у нас появились дети и я стала настоящей женщиной, матерью, женой, выяснилось, что эта перемена ему не по душе. Он сам произвел эту метаморфозу, но тут же сам и отверг ее». Она, однако, оказалась самой сильной из женщин Пикассо и после рождения второго ребёнка ушла от него… Чтобы стать знаменитой художницей и счастливо выйти замуж за нормального мужчину. Франсуазе повезло, поскольку другие женщины Пикассо обычно сходили с ума. Так случилось с его первой длительной музой, Фернандой. Ольга Хохлова стала очень эмоционально нестабильной за время общения с мужем. Мари-Терез закончила жизнь самоубийством. Дору Маар после разрыва с Пикассо лечили электрошоком в психиатрической клинике (кстати, она тоже была художницей). Каким-то образом Пабло просчитался, выбрав Жило. Она не стала его обычной жертвой.
Жаклин Рок и Пабло Пикассо. Следующей он выбрал покорную молодую девушку из бедной семьи, мать-одиночку Жаклин. Вообще Пабло брезговал женщинами, которые уже рожали не от него, но покорность, слабость его так притягивала, что он не остался верным принципам. Но и эта жертва оказалась крепким орешком. Целуя руки возлюбленного, она окружала его такой заботой, так обволакивала, что скоро сам Пабло стал зависимым и впадал в тревогу, если не видел и не слышал Жаклин. Без Жаклин он чувствовал себя беспомощным и даже переехал с ней в отдельный замок, чтобы точно отгородить её от мира, который мог бы её украсть. Жаклин была слишком спокойна, слишком простодушна, чтобы реагировать на его игры, а вот он сам не понял, как попался в древнейшую ловушку полной зависимости. Она стала второй женщиной, на которой он решил жениться. Он почти перестал рисовать кого-либо (и что-либо), кроме неё. В то же время он играл с Жило. Она пыталась добиться того, чтобы Пабло признал собственных детей. Пикассо обещал, что официально распишется с Жило — только чтобы дать свою фамилию детям — если она разведётся. Франсуаза развелась, и… узнала из газет, что Пабло женился на другой. Вероятно, Пабло было очень жаль, что он не видел её лица в этот момент. В конце концов он умер, как умирают все мужчины. Оставив после себя не только художественное наследство, но и широкий след разрушений, которые он вносил в чужие жизни, вносил намеренно и с удовольствием. Немного нашлось тех, кто был тесно связан с Пикассо и смог сказать в его память что-то доброе. Разве что Жаклин. Но она вскоре покончила с собой. Как и Мари-Терез. Пикассо хотел убить женщину — он убил женщину.
